Не надеясь на приход Юли в следующий четверг и не желая при этом оставаться в одиночестве с Ведущим в следующую субботу (на миру и смерть красна, да и кто ее держать будет, заставляя выдержать порку до конца), Света думала, кого бы из университетских подружек затащить к себе для очередного опыта. О том, чтобы прекратить эти опыты, у Свети даже мысли не возникало. Весь понедельник она присматривалась к знакомым девушкам, занимающимся в ИНТЕРНЕТ-классе, не ищут ли они что-нибудь этакое в сети, осторожно заговаривала о порке (не себя, конечно), но ничего не слышала и не видела такого, что дало бы ей шанс сделать интересующее ее предложение. Но… кто ищет, тот всегда найдет, даже иногда там, где и не мог надеяться найти. В четверг ее нашла бывшая одноклассница, Лена, которая училась в том же вузе, но на другом факультете. Лена, плохо знакомая с компьютерами, попросила Свету помочь найти нужную информацию в ИНТЕРНЕТе. Света, уже хорошо освоившаяся в сети, потратила на поиски немного времени, сбросила нужные подруге файлы на дискету, а затем открыла так понравившийся ей спанк-сайт и, пропустив картинки, вышла на любимый рассказ. Лена, всегда бывшая скромницей, как завороженная, постепенно краснея, не отрываясь читала текст на экране. Света видела явные следы возбуждения у соседки, а когда рассказ был дочитан, открыла перед не успевшей опомниться Леной другой рассказ, затем картинки. Затем Света вывела одуревшую подругу в коридор и спросила:

“Ну, как?”

Лена посмотрела на Свету сумасшедшими глазами, вновь покраснела, и… ничего не ответила. Света почувствовала возможность успеха, и сказала, что ей очень хотелось, чтобы и ее вот так же выпороли, как в первом рассказе, и спросила: “А тебе никогда так не хотелось?” Тут Лена, явно переборов себя, сказала, что тоже иногда мечтала об этом. Но это же извращение!

“Никаких извращений не существует!”- авторитетно ответила Света, - “просто люди занимаются тем, что им нравится, что доставляет им удовольствие. И таких людей знаешь сколько? В ИНТЕРНЕТЕ сотни сайтов, посвященных эротической порке! Что, у всех, кто делает и смотрит эти сайты – крыша поехала? А ты заметила, сколько людей посещают эти сайты, видела какие тысячи посещений на счетчиках?”

“И, ты думаешь, это нормально?” - спросила Лена, мало что понявшая про количество посещений и счетчики.

“А чего тут ненормального?”

“Ну, если кто-то хочет, чтобы ей было больно?”

“Но если тебе хочется, какое кому до этого дело? Сейчас свобода, делай что кому нравится! Лишь бы жить другим не мешало.”

“Ну, да, мне тоже хочется этого попробовать,”- выдавила наконец Лена, не выдержав напора подруги. Тут Света рассказала Лене о том, как, посетив этот сайт, она пошла к Юле и с ней попробовали они выдрать друг друга ремнем, пока не рассказывая, во что это потом вылилось. Всему свое время. Пусть Лена привыкнет. Лена слушала Свету с большим вниманием, явно удивляясь, как просто можно было решить ситуацию с исполнением своего желания.

Чтобы закрепить успех, Света пригласила Лену к себе в гости. Лена, не понимавшая, что ей теперь делать, с трудом заставила себя согласиться. Приведя подругу к себе домой, Света сначала провела Лену на кухню выпить кофе. На кухне Лена увидела стоящее в углу ведро с водой, в которое Света опустила срезанные вчера по просьбе Ведущего тщательно выбранные тонкие и прямые березовые ветки, длиной сантиметров по шестьдесят, которые должны были служить розгой в следующую субботу. Делать нечего, и Свете пришлось рассказать удивленной Лене, у которой еще не совсем прошло возбуждение от предыдущего разговора, как они с Юлей провели вечер предыдущей субботы. Света провела Лену в большую комнату и, с гордой улыбкой показывая на подлокотник кресла, сказала: “Вот тут я в субботу получила первую в жизни настоящую порку ремнем!" Она подробно рассказала пораженной Лене, какое это удовольствие - лежать с голой попой и получать жгучие удары от знакомого пожилого мужчины, который согласился помочь им с Юлей реализовать их желания, как удивительно чувствовать нарастающее возбуждение и, одновременно, боль во время порки, как интересно потом, после порки, прислушиваться к своим ощущениям и любоваться покрасневшей исполосованной попой, как быстро потом прошла боль в попе. “Смотри,”- сказала она, и быстро спустила джинсы и трусики, выставив на обозрения свою попу, на которой еще кое-где сохранились едва заметные темноватые следы от субботнего опыта.

Лена была совершенно поражена услышанным и увиденным. Давнее тайное желание, ранее глубоко подавленное, делалось вполне доступным, и это сильно волновало, но при этом рождался страх, что она-то не сможет перебороть свою застенчивость и заставить себя поступить так, как Света и Юля.

В пятницу Света сама нашла Лену, ослабевшую душевно от раздумий и сложных чувств, заполнявших ее, и пригласила ее к себе на субботний вечер. Лена начала отказываться, в тайне боясь, но одновременно и страстно желая тоже попробовать порку, и панически стесняясь даже думать о том, чтобы спустить трусики перед хоть и знакомым и пожилым, но все же не близким ей мужчиной. Света тут же придумала: “А ты приходи в трикотажных трусиках, мы их сдвинем в ложбинку между половинками, и попка будет открыта, и трусики не будут сняты.” Лена не нашла, что ответить, весь остаток дня проходила с трудом воспринимая окружающее и едва смогла уснуть вечером, когда богатое воображение рисовало картины порки ее и подруг. На следующий день Света нашла ее в Университете и чуть ли не силой повела к себе домой. Сопротивляться по настоящему у Лены сил уже не было.

Когда пришел Ведущий, в тайне очень обрадованный появлением еще одного члена клуба, Света рассказала ему о проблеме с трусиками Лены. Ведущий сказал: “Ничего, пусть пока и в юбке останется, задерем ее, когда надо будет, а придет время – привыкнет, и сама трусики снимет.”

Наконец пора было начинать то, зачем они собрались. Света увела Лену в свою маленькую спальню, где, с тайной мыслью успокоительно подействовать на явно испуганную Лену своей бодростью, решительностью и отсутствием комплексов, сбросила с себя джинсы и трусики и, полуобнаженная, помогла ослабевшей от страха Лене избавиться от колготок, попробовав после этого завести ткань ее трусиков в ложбинку между ягодиц, что вполне удалось. Они вышли в большую комнату, и начали обговаривать, что сейчас должно произойти. Глубоко покрасневшая Лена не участвовала в разговоре, хотя уже покорилась своей участи. Будь что будет. И тут прозвучал дверной звонок. Полуобнаженная Света спряталась в спальню, послав не снявшую юбку Лену открыть дверь, и, уже взявшись за джинсы, которые она собиралась надеть, услышала голос Юли, явно не ожидавшей встретить Лену в этом месте и в это время.

Юля , не задерживаясь, прошла в спальню и, спросив у Светы - “Что, Ленка тоже?”, быстро разделась, удивляясь при этом тому, что Света свободно расхаживает полуголой. Света и Юля, обнаженные ниже талии, прошли в большую комнату, где на стуле у стены уже сидела подавленная предстоящим Лена. Ведущий, не задавая лишних вопросов, только поприветствовал Юлю и сказал: “Что, начинаем?”

Все были готовы приступить к тому, зачем они все собрались. Ведущий предложил начать с Лены, которая, как ему казалось, могла бы совсем зайтись от страха, и сказал, что ей, как и остальным, хорошо начать с ремня. Выдвинули на центр ковра кресло, и Света вывела к нему чуть упирающуюся Лену. Тут Юля вдруг вышла из комнаты, и быстро вернулась… с видеокамерой в руках.

“Не-ет!” – засопротивлялась Лена, хватаясь за последний шанс убежать.

“А что? Я же только задницы собираюсь снимать!” – сказала Юля. - “Интересно же потом посмотреть, как наши поротые попки под ремнем дергаются.” Только мысль о возможности такой интересной съемки и привела сюда Юлю в эту субботу, точнее - послужила оправданием неосознанного желания продолжить опыты с болью. Лена, уже не имевшая воли сопротивляться, ничего не ответила, Света наклонила ее на подлокотник кресла и села рядом. Пока Ведущий готовил ремень, Света собрала вверх юбку Лены и вправила выбившуюся ткань трусиков Лены в ложбинку между ее мягкими ягодицами, а Юля взяла стул и, оперев о его спинку камеру, приготовилась снимать. Ведущий, как и ранее, спросил Свету и Лену о готовности, Света кивнула, а Лена промычала что-то нечленораздельное. Посчитав этот звук знаком согласия, ведущий начал порку. Он не обговаривал с Леной число ударов считая, что она, как и другие, должна получить их тридцать. И вот первая розовая полоса после сильного щелчка ремня появилась поперек полненькой, хотя и несколько меньшей, чем у Юли, белой Лениной попы. Затем вторая, третья… После каждого удара Лена коротко вдыхала, и тут же тихо ойкала, но с каждым последующий ударом боль возрас-тала, и следующее “Ой!” становилось все громче и громче. Юля не отрываясь смотрела в глазок видеокамеры, ведь она впервые видела волнующуюся под ударами ремня попу. После пятнадцатого удара, когда Ведущий переходил на другую сторону, Юля резко поднялась со стула и, как в прошлый раз у Светы, быстро сдернула вниз трусики Лены, которые и так почти не прикрывали ее попу. “Как все, так и она,” – сказала при этом Юля. У Лены хватало сил только на борьбу с болью, она лишь дернулась в Светиных руках, но тут порка была продолжена. Юля с еще большим вниманием приникла к видоискателю камеры, так как наблюдаемое ею зрелище стало еще более возбуждающим - сдерживаемые только легко растягивающимися трусиками ноги Лены ходили ходуном при получении новых ударов ее попой, иногда расходились, открывая то, что Лена ранее так тщательно скрывала. Зрелище порки, движения ног Лены и показывающихся иногда поросших волосками нижних губок заводили Юлю чрезвычайно. Наконец все тридцать ударов были Леной получены. Света некоторое время держала постанывающую подругу в прежнем положении, затем помогла ей подняться и повела в ванную. В ванной она весело поздравила Лену с первой поркой, открыла воду, сказала, чтобы та не забыла полюбоваться на свою выпоротую попу в зеркале и поскорее идти в комнату, чтобы поглядеть, как их с Юлей будут сечь розгами. Но Лена почти не слушала Света. Находясь в шоковом состоянии с момента, когда ее живот коснулся кресла, пережив жгучую боль порки, она погруженно прислушивалась к своим ощущениям, уже почти спокойно анализировала их, и эти ощущения, и медленно утихающая, ранее очень сильная боль в попе, и осознание того, что все позади, и мысль о том, что она превозмогла свою стеснительность, которую она временами просто ненавидела, вдруг изменили ее настроение, и она улыбнулась. В данную минуту она испытывала массу ощущений, но среди них совсем не было сожаления о том, что она пришла сюда и получила то, что за это заслужила. Она вдруг почувствовала с некоторым страхом, что ей хочется еще…

В это время Юля, сильно возбужденная наблюдением за поркой Лены, попросила, чтобы следующей была она. Света было хотела возразить и предложить опять использовать монетку, но вспомнив, что Юля едва не покинула их общество, вынуждена была безропотно согласиться. Решили, что Юля и Света должны получить по тридцать розог. Тут вошла Лена, и Юля торопливо показала ей, как обращаться с видеокамерой. Наконец Юля, возбужденная до дрожи, заняла место для порки – легла животом на письменный стол и взялась руками за край столешницы, вытянув сведенные вместе ноги и опершись кончиками пальцев ног о ковер. Света, обойдя стол, обхватила Юлю сверху, прижимая ее тело к поверхности стола. Ведущий вынул из ведра пучок из трех связанных вместе недлинных прутьев и стряхнул с них воду. В это время Лена приготовилась снимать. Ведущий встал на удобное расстояние от Юлиной попы, примерился и, размахнувшись, нанес первый, не очень сильный удар. Короткий свист, а затем шлепок трех прутьев по попе был громким, но ожидаемой очень сильной боли Юля не почувствовала, только кончики тонких прутьев больно укусили боковую сторону ее правой ягодицы. Увидев, что эффект плоского удара сверху был невелик, Ведущий скорректировал движение прутьев, и при втором, более сильном ударе перед касанием прутьев кожи ягодиц повел руку к себе, чтобы прутья при ударе еще и скользили по коже. Эффект от второго удара был гораздо более острым, на что показало громкое “Аи-й!”, вырвавшееся у Юли. Три полоски на Юлиной попе, появившиеся после второго удара, были гораздо более яркими, чем оставшиеся после первого, и эти полоски несколько вздулись, превращаясь в тонкие рубцы. Опять Ведущий не спешил, давая попе две-три секунды впитать всю боль от предыдущего удара перед следующим. Лене, зачарованно наблюдавшей за поркой Юли через видоискатель камеры, было хорошо видно, как белая Юлина попа быстро покрывалась яркими полосками, которые к пятнадцатому удару и переходу Ведущего на другую сторону начали сливаться на выпуклых центральных частях ягодиц. Ей было видно, как дергается попа под ударами, как движутся ноги Юли, иногда открывая междуножье с полными темными нижними губками, покрытыми завитками черных волос. К Лене опять вернулось уже прошедшее было после ее порки возбуждение. Ей хотелось еще и еще смотреть на Юлину попу, получающую свистящие удары розог, но Юля получила тридцать ударов, и ее мучения кончились. “О-о-ох!” Юля медленно распрямилась, и с кривой улыбкой подергивающихся губ, держа тело неестественно прямо и осторожно поглаживая ладонями ставшую неровной горящую кожу попы, направилась в ванную.

Настала очередь Светы. Света, испытавшая неделю назад боль от порки ремнем, чувствовавшая дергание тела Юли и слышавшая ее ойканье, была полна сладкого страха. Близкая боль пугала, но и тянула непреодолимо, и Света быстро устроилась грудью на поверхности родного письменного стола, согретой теплом Юлиного тела. В это время из ванной вышла Юля, немного отошедшая от полученной порции розог, и, занимая место за видеокамерой, очень медленно опустилась скорее ляжками, чем попой, на краешек стула. Лена вышла “помогать” Свете. Света ждала первого удара ею же нарезанных тонких и гибких березовых прутьев. Этот удар дал ей понять, что ее опасения были не напрасны. Правую половину ее попы, по которой хлестнули концы прутьев, обожгло, особенно чувствительно укусили самые кончики прутьев. Она ойкнула, дернула попой, тут же получила следующий удар, следующий…следующий… Розга, состоящая из тонких прутьев, поражала только верхний слой кожи попы, но кожа уже после нескольких ударов горела, а новые свистящие удары все добавляли и добавляли жгучей боли. Из глаз Светы побежали слезы, она дергала попой, стучала ногами об пол, коротко стонала и охала. Но попросить прекратить порку? Нет, сама напросилась! И кончится же она скоро, кончится…Наконец она получила возможность чуть передохнуть, пока Ведущий переходил на другую сторону. Он очень любил симметрию, этот Ведущий. Порка возобновилась. Терпеть Свете было все труднее. Теперь наиболее болезненные укусы получала левая половина попы, уже покрасневшая от предыдущих пятнадцати ударов. Лена тихонько уговаривала Свету потерпеть, но ее слова не доходили до сознания заполненной болью девушки. Боль от последних нескольких ударов была почти невыносимой. Но тут и ее мучения закончились. Она лежала грудью на столе, попу очень сильно жгло, дыхание Светы прерывалось всхлипываниями…Да, это покрепче ремня будет.

“Ты молодец, Света, здорово терпела” - тихо сказала Лена. А возбужденная Юля, забыв о своей болящей попе, воскликнула: “Вот это зрелище, я опять вся мокрая!”,- и покраснела, смущенно взглянув на Ведущего.

Наконец Света распрямилась и, осторожно ступая, подошла к зеркалу. Она увидела, что ее попа вся была исчерчена ясно выделяющимися на покрасневшей коже ярко-розовыми полосками, заканчивавшимися темно-красными черточками в местах, где по коже хлестали самые кончики тонких прутьев. Да, девяносто полосок на ее попе выглядели красиво, хотя уже чуть успокоившаяся попа сильно болела. Ничего, пройдет! Следы явно проживут не один день, но, зато, выглядит попа точно как на картинках любимого сайта. Поглаживая исхлестанную кожу и поражаясь, какой она стала горячей, Света направилась в ванную. Тут она отметила, что боль от ее легких тонких прутьев быстро теряла остроту, хотя кожу и сильно саднило. Она уже не вспоминала, как ей хотелось прекратить порку после первого десятка ударов.

Чуть позже, в прекрасном настроении, девушки разместились у видика, чтобы вновь пережить то, что с ними произошло. Посмеиваясь, они комментировали друг другу движения поп и ног на экране, охи и взвизгивания после особенно болезненных ударов. Даже Лена, чуть привыкшая к свободной полуобнаженности тел, не краснела, когда движения ног в кадре приоткрывали особенно интимные местечки. И только легкое побаливание поп напоминало им, что это именно они вертятся в кадре под жгучими ударами.