Света каждое утро наблюдала свою попу, внимательно рассматривая постепенно исчезающие следы от розог. Следы на попе уже через три дня исчезли совершенно, но хорошо высеченной розгами кожа еще несколько дней оставалась очень чувствительной. С болью и следами на попе исчезли и воспоминания о труднопереносимой боли от розги, и вновь родилось желание подставить попу под звонкие болезненные удары. Сладко было вспоминать удовольствие от зрелища порки подруг и тот легкий страх и дрожь в коленках, с которыми она ждала начала своей порки. Короче, Света была готова к новым подвигам и с нетерпением считала дни до следующей субботы. То же происходило с Юлей и Леной, хотя Лена, вспоминая, как непросто было подругам пережить порку розгой, со страхом предчувствовала, что приближается ее черед попробовать жгучие укусы березовых прутьев.

За прошедшее время Юля много раз прокрутила кассету с записью их необычных игр. Она, также как и Света, каждое утро рассматривала свою попу, следила за исчезновением полосок, оставшихся от жалящих березовых прутьев, и мечтала попробовать кого-нибудь выпороть сама. Ее звало в спанкклуб не только неясное желание побороться с болью в своей попе, но, прежде всего, возбуждение, появлявшееся при зрелище дергающихся под ударами, сжимающихся и разжимающихся, покрывающихся розовыми полосками поп подруг, стоны и взвизгивания, сопровождающие болезненные свистящие удары, непроизвольных движений ног, открывающих иногда интимные местечки. Да, это не рассматривание картинок на спанк-сайте! За это можно было и потерпеть боль в своей заднице! Только вот маловато их, всего две задницы, за которыми можно наблюдать, даже одна, так как если держишь кого-то, то видно плохо. Как бы заарканить еще кого-нибудь. Вот ведь, кто от Ленки ждал такой прыти? А Светка ее уговорила, и та ходит.

И вновь, кто ищет – тот всегда найдет! Осторожно разговаривая с многочисленными подружками, показывая им картинки спанк-сайта среди всякого другого барахла из ИНТЕРНЕТА, она постепенно выяснила, что две ее хорошие знакомые, подружки, Веря и Надя, также интересуются этим делом. Вызванные Юлей на откровенность, они рассказали, что иногда стегают, как бы наказывают друг друга ремнем, а иногда используют для этого старые тапки с резиновой подошвой. Только, конечно, сильной порки, как на фотографиях, у них не получалось, не связывать же им было друг друга, и жалко все-таки. Тогда Юля поставила в видик свою кассету с записью их острых развлечений. Так как на видео были сняты только попы, то Вера и Надя, во все глаза наблюдавшие за идущими кадрами, не узнали, что за девушки ерзают попами под сильными ударами ремнем и розгами. Юля, почувствовав по возбужденному поведению подружек возможность победы, рассказала им, кто был снят на видео и как все происходило. Ах и ох! Удивлению девушек не было предела, и уговорить попробовать более сильную порку, чем их опыты, оказалось не очень сложным делом. Любопытство и желание новых ощущений сильнее осторожности и каких-то комплексов!

В это время Ведущий готовился к следующей встрече в спанк-клубе. Он решил, что ничего не вредит любому делу, как однообразие и подготовил новые орудия для порки. Во-первых, из толстой фанеры он вырезал досочку шириной около пяти сантиметров, длиной в полметра и толщиной около пяти миллиметров. Во-вторых, купив тяжелый кожаный офицерский ремень (чего не потратишь для своего и чужого удовольствия), Ведущий обрезал его до длины в шестьдесят сантиметров и приделал деревянную ручку к одному из концов. С этими новыми орудиями он и явился в следующую субботу к Свете и разложил орудия на ее письменном столе, под каждое положив лист бумаги с написанной на нем цифрой – предполагаемым минимальным числом ударов. Так, под досочкой лежал листок с цифрой двадцать, под шлепалкой из офицерского ремня – тридцать, под ремнем – тридцать и, в скобках, сорок для порки в иной позе, которую он хотел предложить.

В это время собрались остальные девушки. Юля представила Ведущему новых посетительниц, и девушки отправились в Светину спальню готовиться. Вера и Надя, несколько помявшись, решились последовать примеру Светы и Юли и полностью обнажили нижнюю половину тела. То же решилась сделать и Лена, радуясь успешной борьбе со своей стыдливостью. Новенькие уже знали, что именно им сегодня придется “выступать” первыми, и их попы получат становившиеся традиционными для новичков тридцать ударов ремня на подлокотнике мягкого кресла. А что достанется остальным?

Когда они, наконец, собрались в большой комнате, Ведущий предложил сле-дующую программу. Сначала новенькие получат свои порции ремня, очередность установится по жребию. Затем остальные проведут жеребьевку очередности, и согласно своей очереди будут выбирать орудия и количество ударов, но не меньше установленного минимума, написанного на бумажке.

“И Ленка не получит березовой каши?” – тут же спросила Юля.

“Думаю, что всем, кроме новеньких, надо дать право выбора. Безболезненных орудий у нас нет,” - ответил Ведущий, и все согласились с этой мыслью. Особенно рада такому предложению была Лена, которая побаивалась именно розог, хотя умом и понимала, что переносить порку другими орудиями ничем не легче. В это время Юля вышла на центр комнаты и объявила новеньким правила поведения. А именно – все пришедшие обязательно получат сильную порку, за тем и пришли. И получат столько, сколько положено. Кричать, визжать, реветь разрешается, это помогает терпеть, но никакие крики и просьбы не уменьшат обусловленного числа ударов – на сколько напросились, ровно столько и получите, думать надо до начала порки, не маленькие. Правила эти Юля ни с кем ранее не обсуждала, просто у них так сложилось, но почему бы слегка не повыпендриваться перед новичками?

Наконец приступили к ожидаемой всеми с нетерпением экзекуции. По жребию первой ложиться попой вверх на подлокотник кресла выпало Вере, стройной русоволосой среднего роста девушке со спортивной фигуркой и пропорциональной телу чуть удлиненной вниз тугой попой. Юля выполняла роль “помошницы”, а Света снимала на видео. Для всех, кроме Нади, зрелище порки ремнем уже не было вновинку, но Надя смотрела на дергание и виляние попы подруги во все глаза. Ведь раньше они с Верой шлепали друг друга ремнем совсем не так! Громкие “Ай!” Веры сопровождали каждый щелчок ремня, а когда она получила положенную порцию и, несколько помедлив, выпрямилась, держась руками за покрасневшие ягодицы, все увидели, что ее лицо залито слезами, а губы подрагивали.

Юля тут же отвела Веру в ванную, и все терпеливо ждали их возвращения. Когда они вернулись, Юля посоветовала уже успокоившейся Вере полюбоваться своей только что выпоротой красной задницей в зеркале.

Настала очередь Нади. Как и все, Надя подошла к креслу бледная от страха и волнения. Только что закончившаяся порка Веры сильно на нее подействовала, вызвав и страх перед близким испытанием, и сильное возбуждение, и воодушевляющее желание самой попробовать то, что чувствовала подруга. Самая полненькая и невысокая среди собравшихся девушек, она и попу имела тоже полную и мягкую, кисельно колышащуюся при движениях ее ног и тела. Все с интересом смотрели за приготовлениями, так как обширность, видимая мягкость Надиной попы и идеальная белизна ее кожи обещали зрелище несколько новое. Ведущий удлинил рабочую часть ремня, чтобы его длина соответствовала ширине следующей мишени, “помощница” – Света заняла свое место, и посвящение Нади началось. Первый же удар ремня подтвердил, что мягкая Надина попа действительно ведет себя под ремнем несколько иначе, чем более тугие попы подруг. Ремень при ударе глубоко вминался в попу, заставляя ее всю откликаться на каждый удар кисельным колыханием. Звук удара был более глухой, чем обычно, следы от ударов на молочно-белой коже ягодиц были очень яркими, а вот ойкание и ахание Нади, раздававшиеся после каждого удара, были вполне обычными. Все с интересом наблюдали за действием ремня на Надину попу, даже Вера, у которой еще не вполне прошло ошеломление от впервые испытанной ею действительно сильной порки, забыла на время о боли в своей попе. Но вот и Надя прошла посвящение, была отпущена Светой, разогнулась и долго потирала исхлестанные до яркой интенсивной розовости ягодицы, демонстрируя, совсем забывшись, темную поросль волос на лобке. Света подвела ее к зеркалу полюбоваться пострадавшей частью тела, а затем сопроводила в ванную.

Теперь наступила очередь “действительных членов” клуба. Юля решила выбрать хорошо знакомый ей с детства ремень (“От ремня еще никто не умер!”), но спросила только, почему на бумажке две цифры. “Я хотел бы предложить другую позу – на коленях, наклонившись вперед и опершись на локти. Я сверху, придерживаю ногами,” – объяснил Ведущий. – “Так как сверху шлепнуть можно только по одной ягодице, площадь контакта ремня с попой меньше, значит и боль меньше, поэтому ударов – больше”. Юля внутренне обрадовалась словам “боль меньше” и решила получить свое в этой позе. Ведущий развернул Юлю спиной к зрительницам, она опустилась на сведенные вместе колени и нагнулась вперед, опершись на локти. В этой позиции попа оказалась выставленной вверх и несколько напряженной. Юля не догадывалась, что это напряжение усиливает боль, и увеличение числа ударов для этой позы было вряд ли хорошей идеей. Как только Юля заняла позицию, Ведущий, несколько укоротив свободную часть ремня, занял место над ней, сжав ее бока своими ногами. При этом он позвал Свету, чтобы та придерживала Юлю, не давая ей отрывать руки от пола и прикрывать ими попу во время порки. Наконец порка началась, и ремень со свистом щелкнул по правой половинке широкой Юлиной попы. Затем ремень без промедления щелкнул по левой. Чувствительная боль заставила Юлю резко двигать попой и забыть держать коленки сведенными. Порка в такой позе оказалась болезненнее, чем на подлокотнике кресла, Юля это быстро почувствовала, и уже после первой дюжины ударов начала взвизгивать, ахать, но безжалостные удары все падали и падали на беззащитно развернутые перед зрительницами ягодицы. Удары равномерно поражали по очереди половинки попы, терпеть становилось все труднее, извивные движения торса и перемещения коленок раскрыли перед смотрящими во все глаза подругами и пухлые половые губки Юли, и темное пятнышко ануса. Некоторые из жгучих ударов хлестали вблизи половых губок, и это, вместе с болью, рождало и постепенно усиливало возбуждение, ясно видимое зрительницам по увлажнению яркой плоти, иногда появлявшейся между половых губок. Порка казалась Юле бесконечной, боль не давала ей считать удары, каждый удар казался ей завершающим, но тут же следовавший новый щелчек ремня еще усиливал боль. Ведущий порол не спеша, как всегда, сильно сжимая ногами тело Юли, не давая ей свободно двигаться. Но, наконец, и эта порка закончилась. Юля медленно выпрямила освобожденное тело, оставаясь на коленках, и гладила ладонями безжалостно исхлестанную и даже слегка распухшую попу по ставшей неровной от широких продольных рубцов коже, стараясь успокоить боль, которая была несколько иной, более глубокой, чем после порки на подлокотнике кресла и, конечно, гораздо более сильной. Наконец, с помощью подавшей ей руку Светы, Юля поднялась на ноги, и направилась в ванную, продолжая поглаживать бедную свою попу ладонями. При этом она сказала: “Хотела бы и я так кого-нибудь выпороть”. А находясь в ванной, она уже не в первый раз ругала себя последними словами за то, что опять пришла сюда зачем-то, и вновь сидит в ванной с поротой задницей, зареванная от боли и жалости к себе.

Света сегодня выбрала шлепалку из офицерского ремня. Ей хотелось все время испытывать новые ощущения. Ведущий подвел Свету к стулу, повернув его спинкой к зрительницам, и попросил перегнуться через его высокую спинку, так что Света полустояла на прямых тесно сведенных ногах, а ее попа выпятилась по направлению к зрительницам. Лена села на стул и обхватила Свету за плечи. Света, как и все в таких обстоятельствах, почти забыла, насколько мучительно было дожидаться окончания порки, получая все новые и новые жгучие удары. А вот чувство облегчения после окончания порки, возбуждение, зрелище своей исхлестанной попы в зеркале, ежедневные наблюдения за исчезающими следами на попе, все это так отпечаталось в ее памяти глубоким удовольствием, что она уже больше желала побыстрее получить очередную порцию, чем боялась ее. И вот Ведущий начал первую порку шлепалкой из широкого ремня. Удары шлепалки были более звонкими, чем удары ремня, а так как она была шире ремня, то уже после нескольких ударов вся Светина попа стала красной. При каждом ударе Светина попа пружинисто вздрагивала вся. Боль от шлепалки отличалась от боли от ударов ремня. Так как шлепалка поражала большую пло-щадь, то острая боль пришла уже после нескольких ударов, а так как шлепалка была тяжелее ремня, то боль не ограничивалась верхним слоем кожи и шла в глубину попы. Все это Света почувствовала уже после первых шести-восьми ударов, и с каждым ударом боль все возрастала, и Свете сделалось не до анализа своих ощущений. Опять Света ойкала после каждого удара, опять из глаз текли слезы, опять несколько минут потребовалось Свете по окончании порки, чтобы восстановить дыхание и унять дрожь в руках и коленках. Наконец Света распрямилась и по привычке посмотрела на свою попу в зеркале. Какая же она была красная! Света пошла в ванную, ощущая при этом, что боль после порки шлепалкой была, пожалуй, не более сильной, но более глубокой, чем после порки ремнем. Унималась боль немного медленнее.